Италия глазами эмигранта

Часть 1. Жизнь как метро

Осень. Утро. Миланское метро. Я вбегаю в закрывающиеся двери вагона. Черт, в нужную ли мне сторону идет поезд? Не уверен, не знаю, не скажу…

Жизнь – она как метро, проскользнуло у меня в голове. Кто-то проедет с тобою лишь одну станцию, а кто-то поедет с тобой до конечной. Здесь легко можно встретить людей, похожих на персонажей из твоей жизни. Вот, например, строгий итальянец, смотрящий на меня с укором из-за того, что я в грязных штанах занял место рядом с ним. Он точь-в-точь, как мой преподаватель в школе, который также смотрел на меня, когда я первый раз все за годы учебы не выполнил контрольную. Этому итальянцу трудно понять, что вот уже третьи сутки я сплю по 4 часа, устаю из-за трудной работы (даже полноценной работой, к сожалению, это не назовешь, всего лишь подработка на три дня) и усталость заставляет меня забыть о внешнем виде. Он, с явным недовольством, пересаживается напротив.

— Какого цвета у меня трусы? — спросил Мюллер.

— Красные, — не задумываясь, ответил Штирлиц.

— Вот Вы и попались! — воскликнул Мюллер, — Цвет моих трусов кроме меня знает лишь русская пианистка!

— Не валяйте дурака, Мюллер, — спокойно ответил Штирлиц, — и застегните ширинку!-     вспомнился мне старый анекдот, при виде двух арийцев, которые с недоумением глядели на меня. У одного из них, как и у героя анекдота была так же расстегнута ширинка. В их округленных глазах, читалось недоумение. Их явно возмутило несоответствие моего внешнего вида такому добропорядочному общественному транспорту, как метро. Китайские кроссовки с вопиющей лэйбой «Adradas», потертые старые джинсы, футболка с пятнами от шпаклевки и, стоящая рядом, клетчатая сумка, которыми пользуются торговцы на наших рынках. Да, вид у меня, откровенно говоря, еще тот!

А моему деду понравился бы анекдот — подумал я. Жаль только, что он погиб во Второй мировой защищая Киев, а может оно и к лучшему, не видит сейчас, как его единственный внук перебивается на «черных» работах в попытках обрести светлое будущее в странах, против которых он раньше воевал.

Вот заходит итальянский тинэйджер с огромными наушниками, из которых очень громко доносится современная дискотечная музыка. Ну и видок у него! Почти как у меня, такой же уставший, и помятый. Но разница между нами в том, что он провел ночь и устал на дискотеке, а не на стройплощадке. Он очень схож с моим знакомым с Украины, который к 26 годам не имеет за плечами не одного рабочего дня (хотя и с двумя высшими экономическими образованиями!), а живет за счет матери, которая работает в Португалии сиделкой и регулярно высылает своей единственной «кровинушке» деньги на проживание. А сынуля, не стесняясь, тратит все на игровые автоматы и дискотеки.

— Ну мам, ну поработай, потерпи еще годик. Я хочу в следующем году съездить в Египет с друзьями – вспоминаю я его последний разговор с мамой по телефону.

Для него заграница навсегда останется лишь местом отдыха, в отличии от его 52-летней матери, которая уже 7 лет работает в Португалии и мечтает наконец попасть домой, но желаннее обеспечить будущее своему чаду, удерживает ее на чужой земле.

В конце вагона замечаю симпатичную девушку, которая весело разговаривает со своей подругой. То ли англичанка, то ли француженка, не могу ,к сожалению, расслышать речь. Ах, как она похожа на мою первую школьную любовь: огромные голубые глаза, тонкие губы, густые, русые волосы, а смех…ее смех был звонким и веселым, смех, который я не в силах забыть никогда…

Вот и сейчас я не мог оторвать глаз от этой незнакомки, напоминавшей мне о лучших годах моей молодости. Но поймав мой пристальный взгляд, девушка смутилась, что то очень быстро сказала своей подруге и они, взглянув еще раз на меня с пренебрежением, вышли на ближайшей остановке (наверняка приняли меня за очередного бомжа или попрошайку). Вот так и моя первая школьная любовь ушла от меня. Вернее уехала в Америку, со словами «Я люблю тебя, но нужно строить свое будущее!», она зачеркнула 6 лет наших пускай и детских, но чистых отношений. «Будущее» оказалось менеджером в одной американской компании по имени Энди (что за дурацкое имя). Они поженились, прожили вместе 2 года, после чего она вернулась обратно, не выдержав всех издевательств со стороны американского супруга. Много рассказывала о том, что там женщины славянской внешности очень популярны, но отношение к ним оставляет желать лучшего.

Ловлю на себе пристальный взгляд не молодого палестинца, который зашел в вагон несколькими станциями ранее. В этом взгляде нет ни укора, ни пренебрежения, лишь сочувствие и понимание. Судя по спецовке и огромному рюкзаку, он только едет на работу. По всей видимости, его работа мало отличается от той, которую я выполнял эти последние дни.

— Sei stanco? Vuoi un po acqua? (ты устал? Хочешь немного воды?) — тихо спрашивает он;

— No grazie, io ho (нет,спасибо у меня есть). Его гуманность, напомнила мне разговор с отцом перед моим отъездом в Италию на заработки:

— Это я виноват, что ты уезжаешь заграницу. Ведь если бы я смог заплатить за твое обучение в университете, ты бы после его окончания наверняка нашел и здесь хорошо оплачиваемую работу.

— Не переживай, пап, это мой выбор. Я заработаю денег, через год вернусь и обязательно поступлю в ВУЗ! – в то время я действительно в это верил.

— Главное, сынок, не переставай быть человеком- продолжал отец, не важно, в какой стране ты находишься. Главное – это не терять гуманность и не быть безразличным к чужим проблемам…

Кстати, чуть не забыл, ведь через два дня у мамы день рожденья. Надо обязательно позвонить, поздравить. Звонить с Италии маме всегда очень тяжело: с одной стороны ощущение тоски усиливается, а с другой – приходится много врать. Врать о том, что у меня все хорошо, нет проблем ни с жильем, ни с питанием, что всегда имеется работа. Материнское сердце не обманешь, поэтому приходится проявлять великую изобретательность и придумывать все новые и новые истории о том, как мне хорошо живется на родине Челентано и да Винчи. Матери не за чем лишний раз переживать, у нее и без этого голова седая.

Веки тяжелеют, глаза медленно закрываются и я постепенно погружаюсь в такой долгожданный сон… Но нет, стоп. Не спать. Следующая станция моя. Жизнь – она как метро. Но, действительно ли я хочу выйти на следующей остановке? Или плюнуть на все и вернуться на станцию, с которой начал? Не уверен, не знаю, не скажу…

Часть 2. За деньги мы вынуждены платить свободой. (Стивенсон Р.)

Оставив свои размышления для более подходящего момента, я все-таки вышел на нужной мне станции  и направился в сторону квартиры, в которой проживал последних четыре месяца. Квартира была хоть и не большая, но зато достаточно уютная. В двух небольших комнатушках смогли разместиться четыре человека. Я снимал одно posto letto (койко-место), разделяя комнату с таким же, как и я, приезжим эмигрантом Ильей из Республики Молдова (но о нем позже). В соседней комнате проживали двое выходцев из Румынии — Флорин и Раду. Несмотря на интернациональный состав жильцов, жили мы дружно, не создавая друг другу проблем.

Хозяйка квартиры – итальянка лет шестидесяти, наведывалась к нам лишь раз в месяц за квартплатой, не забывая напомнить всякий раз о важности сортировки бытового мусора. Существенным недостатком квартиры являлся шум, который создавали автомобили, проезжавшие по близлежащей автостраде, не говоря уже об участке железной дороги, который находился буквально в трехстах метрах за домом (за четыре месяца я фактически выучил расписание проходивших поездов!) Такое «прекрасное» месторасположение обусловлено тем, что дом находится на самой окраине Милана и этот район нельзя назвать престижным. В этой зоне, в основном,  проживают эмигранты, которые при съеме или покупке жилья основное внимание обращают на его стоимость, а не на качество.

Своих соседей по комнате Флорина и Раду я практически не видел. Их рабочий день на одной из итальянских строек начинался в 7.00 утра и заканчивался где-то около 20.00, но частенько они оставались на сверхурочные, работая даже в выходные.

Мой сосед по комнате – Муромец (звали его Илья Иванович от чего и приобрел он прозвище по схожести имени -отчества с древнерусским героем) приехал в Италию в 30-летнем возрасте и пребывал на ее территории уже восемь лет, причем все это время  находился он здесь без вида на жительство и разрешения на работу. Его проживание в Италии нельзя назвать легким: постоянный страх быть пойманным карабинерами (итальянская полиция), огромные трудности в поисках работы (сейчас в Италии и с документами найти работу тяжело, а без них и вовсе практически не возможно), и еще много других «прелестей» жизни нелегала. Но, благодаря своей природной смекалке и уму, он выкручивался из любых немыслимых историй. Он не хотел возвращаться обратно в свой родной город Кишинев, мотивируя это тем, что его там уже давно никто не ждет. Из родных никого (он детдомовский), а жена ушла к другому через год после его отъезда в Италию.

— А там где ты работал, как же твое рабочее место? – как-то спросил я.

— А что работа, работа в Кишиневе как в госслужбе пожарников – самоокупаемая, сколько добра вынесешь на пожаре, столько себе и берешь, не я так работать не хочу – с ухмылкой отвечал он.

Меня всегда удивлял его позитивный взгляд на жизнь. Мне кажется, что он никогда не впадал в уныние, а возможно просто старался не показывать этого. Муромец – человек добрый, отзывчивый, всегда готов выслушать и помочь. Но более всего у него было развито чувство справедливости. Работая в Италии нелегально, он часто сталкивался с нечестными работодателями, которые старались любыми способами уклониться от выплат заработанных им денег. Я всегда с улыбкой вспоминаю его рассказ, который он сам символично назвал «Возмездие Муромца».

Дело происходило два года назад на одной из вилл, возле портового города на берегу Лигурийского моря под названием Савона. Устроился Муромец на эту виллу садовником, на период с июня по октябрь, с проживанием за счет хозяина виллы. Его радости не было предела – морской воздух, не очень тяжелая работа, достаточно хорошая зарплата, на жилье с питанием не тратишься. Расположился Муромец в комнате для прислуги, на верхнем этаже дома, комната была хоть и небольшая, но светлая. В комнате находилась кровать, два стула, шкаф для вещей, рядом письменный стол, с расположенным на нем компьютером, хоть и старым, но зато рабочим и даже подключенным к интернету. А вид из окна – как в сказке, живописный пейзаж моря завораживал, видневшиеся вдалеке круизные лайнеры, выглядели игрушечными, вся эта красота казалась не реальной, так же можно добавить и то, что это был первый раз, когда Муромец увидел настоящее море, поэтому его эмоции были усилены стократно. Хозяевами виллы были 68-летний, уже вышедший на пенсию, адвокат, которого звали Энцо и его 50-летняя супруга-Стефания. Рабочий день у Муромца длился с 6 утра до часу дня. Остальное же свое время он проводил в прогулках по портовому городку. Но длилась такая жизнь не долго – буквально через недели две Энцо попросил Муромца помочь ему в побелке фасада дома. При распределении труда, Муромцу досталась вся тяжелая физическая работа, а на Энцо возлагалась ответственная роль руководителя проекта.

Хочу отметить, что любую работу Муромец выполнял быстро и добросовестно, видя это, Энцо стал привлекать его и к остальным видам трудовой деятельности. Мало по малу, помимо своей основной работы садовника, к Муромцу перешли обязанности по выгулу собак, мойке машины, чистки бассейна и многое другое Таким образом рабочий день заканчивался не в 13.00, как было оговорено по началу, а около 20.00 Но сердце Муромца грела сказанная в июне фраза Энцо: «За переработки я тебе доплачу при полном расчете в октябре».

Наступил октябрь, а с ним и день расчета, но вместо ожидаемой суммы Муромец услышал от Энцо: «Послушай, Элиа (имя Илья на итальянский лад), в данный момент у меня финансовые проблемы, заплатить смогу в начале ноября. Сейчас пока могу предложить треть суммы или, как вариант, можешь поработать у меня еще до ноября, на тех же условиях — а потом  рассчитаемся полностью. Идет?» Понимая, что если он сейчас возьмет деньги и уедет, то наверняка не увидит остальной суммы, Муромец согласился.

С наступлением ноября история повторилась, но новым предложением Энцо уже стало либо берешь полсуммы, либо еще месяцок работы. Свои финансовые проблемы Энцо мотивировал кризисом и нестабильностью итальянского правительства. При этом не забывал регулярно напоминать Муромцу, о его бесплатном проживании и питании на своей вилле. Муромец согласился, хотя и понял, что его попросту эксплуатируют.

Незаметно пролетел и ноябрь. Муромец, решительно настроившись, подошел к Энцо:

— Сеньор Энцо, сегодня мой последний рабочий день у Вас, я хотел бы получить полный расчет – не  колеблясь, начал он.

— Да, да, я помню – ответил Энцо, достал заранее приготовленный конверт и протянул его Муромцу.

— А сейчас извини, Элиа, я должен бежать, у меня важная встреча, спасибо за работу, ключи от комнаты оставь сеньоре Стефании – торопливо произнес Энцо и поспешил в гараж за машиной.

Муромец с надеждой открыл конверт, в нем не было и половины той суммы, которую обещал Энцо. Муромец знал, что рассчитывать на полную компенсацию за свои труды не стоит, но такой скупости, он не ожидал. Не медля, Муромец направился в гараж, в котором находился Энцо.

— Сеньор Энцо, мне кажется, что Вы ошиблись конвертом, здесь нет тех денег, о которых мы договаривались! – смело начал Муромец. На что Энцо, который к этому времени уже находился в машине, резко ответил:

— Что ты Элиа! Здесь вся твоя зарплата за все шесть месяцев, минус, конечно, твое проживание у меня, питание, счет за интернет, которым ты пользовался на протяжении этого времени! Так что мы в расчете – нервно изъяснил Энцо и начал заводить машину.

— Хорошо сеньор Энцо, я согласен,но у меня тоже кое-что есть для Вас – произнес Муромец и протянул в открытое окно сложенный вчетверо лист бумаги.

— Что это? — удивленно спросил Энцо.

— А Вы посмотрите, Вас должно заинтересовать, а я пока пойду, попрощаюсь с сеньорой Стефанией – сказал Муромец и, не спеша, направился в сторону дома.

— Стой! Подожди! Давай поговорим, – явно нервничая, выдавил из себя Энцо, выбираясь из машины.

— Ты был прав Элиа, конверт не тот. Я перепутал, сейчас принесу другой – обеспокоено пробубнил Энцо.

— Неси. – спокойно ответил Муромец.

Такая перемена в поведении итальянца была вызвана содержанием листка бумаги, врученного ему Муромцем. Это была распечатка переписки Энцо с некой Анной Беловой из Москвы. А возникла Анна благодаря смекалке Муромца, в одной из мировых социальных сетей месяц тому назад. Проанализировав в ноябре фразу Энцо: «полсуммы, либо еще месяцок работы», Муромец заподозрил, что могут возникнуть проблемы при расчете и решил перестраховаться. Кобелиная натура итальянца, не раз приводила к скандалам с женой. А последняя их ссора закончилась фразой Стефании : «…еще раз узнаю – отсужу при разводе все деньги и имущество!» (должен заметить, что итальянская фемида в судебных процессах по разводу, более лояльна к слабой половине человечества). Этим и решил воспользоваться Муромец. Используя компьютер с интернетом, стоявший у него в комнате, Муромцу не составило труда зарегистрироваться в социальной сети и создать профиль беззаботной студентки Анны, которая, по легенде, находится на отдыхе в Савоне и не прочь весело провести время. Предварительно назначив встречу с Анной (на которую и спешил недавно Энцо) и, сделав распечатку сердечной переписки, Муромец решил использовать этот козырь в случае нежелания скупого итальянца выплачивать зарплату.

— Вот Элиа, возьми, здесь все, – с тревогой в голосе сказал Энцо и протянул новый конверт. – Ну что, мы в расчете? – тихо добавил он.

Муромец, пересчитав деньги, улыбнулся и одобрительно кивнул. Энцо вернул всю зарплату за все шесть месяцев и за переработки в том числе.

— Ой, совсем забыл, я же не отдал сеньоре Стефании ключи от комнаты! – не без сарказма проронил Муромец.

— Нет, нет, я сам, не стоит беспокоиться! – встревожено сказал Энцо…

Да уж, таких историй в Италии много. Судить Муромца за такой поступок я не вправе, ведь в похожей ситуации оказывался и я. Но, наверное, данные истории и закаляют наши характеры на чужбине, заставляя приспосабливаться к не легкой жизни. Как говориться: «спасение утопающих- дело рук самих утопающих».

В своих размышлениях, я незаметно преодолел расстояние от метро до дома. Вошел в квартиру, приняв душ и переодевшись, упал на кровать. Через несколько минут,  под звуки проходившего поезда Милан – Рим, я погрузился в такой заветный сон…