Прощай, Сибирь! Я еду на Кавказ!

Отъезд

Мне, как психотерапевту, лучше других известно, что в нашей жизни каждый человек может быть неадекватен. Но я никогда не думал, что мы с женой, профессиональным психологом, как чокнутые способны на бесконечный ряд сумасшедших поступков. Короче говоря, судите сами.

История нашего переезда из Сибири на Кавказ настолько сумбурна, что изложу ее не в хронологическом порядке, а по ходу прихода отрывочных воспоминаний. Оставлю пока без описания 3 года рабства; 3,5 года жизни без паспорта и то, как бывшая моя ученица, молодая и красивая преподавательница универа, отказывается от защиты кандидатской, покидает кафедру и становится моей женой. Не расскажу, как получил американские водительские права раньше, чем российский паспорт, причем — бесплатно.

Жили мы с женой Светланой на окраине Кемерова в небольшом домике, который мне удалось приобрести, несмотря на то, что я был бесправен. Меня тянуло очень сильно на Кавказ, на Родину. Бывшие мои пациенты-грозненцы, отыскав меня по Интернету, подарили маленький домик в маленькой станице на Ставрополье.

Продал я свой дом под Кемерово, если это можно назвать продажей: отдал документы на дом покупателю, пообещавшему в мае месяце рассчитаться. Естественно, я и собирался уехать в мае на своем «Москвичонке — 412». Увы, мечте не было суждено вовремя сбыться, т.к. постоянно и хорошо мой покупатель бегал от меня до ноября, пока мне не дошло, что я – лох и «ждать погоды с моря бесполезно».

Что бы на нашем месте делал нормальный человек, оставшийся без денег. Он распродал бы имущество, отправил контейнер по месту назначения и спокойно сел в попутный поезд. Но нам было не суждено избежать нелегких приключений, т.к. я решил в ноябре ехать на своей машине-трудяге, упакованной только летней резиной, не любящей больших оборотов и жрущей бензин, как японский грузовичок.

Надо еще сказать о том, что у нас две собаки: одна – Дина, пегая гончая была мне подарена, будучи маленьким щенком. Второй – Рыжик, похожий на лисенка, бросил своих хозяев и тихой сапой переселился в наш дом, предварительно подружившись с Диной. Естественно, что собак мы не могли предать и оставить.

И вот 3 года тому назад, решив отъезжать, днем мы упаковали свой «Москвич»: на крышу были загружены 2 компьютера и 2 монитора. Чтобы не побить их вокруг и между «железом» уложили постельное белье, одежду, обувь и остальные шухры-мухры. Накрыли мы, получившуюся над машиной, пирамиду полиэтиленом, обтянули скотчем и затянули веревками. Получилось что-то карикатурно напоминающее микроавтобус «Субарик». Из багажника я выкинул все запчасти, заполнив его важными вещами, по мнению жены.

Путешествие началось около десяти часов вечера, в полной темноте. Завелся мой «Москвич» легко, несмотря на ноябрьский мороз. Собаки расположились на заднем сидении, жена уселась рядом, и закрутились колеса в сторону Юрги, подальше от «тулеевского ханства».

Я рад – прощай Кемерово!

Проехав Юргу, я обрадовался, что выскочил из Кемеровской области. Колеса моего авто вертелись, унося меня дальше от холодных краев в сторону кавказского солнца, а мысли в голове ушли к воспоминаниям, к тому, что мое водительское удостоверение, полученное в США, не являлось документом, разрешающим езду по России.

Был приказ господина Нургалиева, звучавший, примерно так: «Если человек является гражданином РФ, прописан в ней более двух месяцев, то он должен ездить с национальными правами». Меня дважды останавливали ГАИшники и штрафовали по 1000 рублей, указывая в протоколе: «Ехал без водительского удостоверения». Затем отпускали – езжай дальше. Им был не интересен старик и его «Москвичонок». Как мне было не обрадоваться и не вспомнить Америку и Канаду, где я беспрепятственно брал машину напрокат с помощью старых российских прав, похожих на потрепанную бумажку. Я спокойно пересекал границы, и никто меня не останавливал.

Так, за ночь я добрался до развязки, ведущей меня в сторону Омска. Радость моя была велика настолько, что я на гололедке не вписался в поворот и мой «Москвич-412» пролетел мимо, а когда я тормознул, он исполнил танец на льду, крутанувшись вокруг своей оси, раз пять. От аварии спасло лишь то, что ранним утром не было встречных фур.

Пережив небольшой стресс, малость отдышавшись, въезжаю на виадук и жму на газ. До Омска тысяча верст. Машина бежит вперед, наматывая километры. Дорога скользкая, но я почему-то не озабочен и еду на больших оборотах. Стрелка спидометра бегает между 100 и 120 километрами. По дороге много постов ДПС. Но они не хотят меня тормозить, демонстративно отворачиваются, видя марку машины, ее несуразную укомплектованность и понимая, что там старик, на которого зря потратишь нервы и не наваришься.

Так я пролетел еще километров 600, с двумя остановками на перекус и собачий туалет. Чувствую – устал и сейчас отрублюсь. Давлю на газ, чтобы преодолеть еще сотенку км. Но здесь не выдержал мой «конь», – лопнула прокладка под головкой блока. Встал. Поспали пару часов. Голосую, чтобы взяли на буксир, но машины пролетают мимо, не притормаживая. Бросил голосовать, чертыхаясь. Мороз начал доставать. Едет «Мерседес» — микроавтобус. Я стою с безнадежно опущенными руками, думая, что буржуины, на таких тачках, не обращают внимания на нуждающихся в помощи. «Мерс» затормозил, сдал назад и оттуда вылезает черноволосый молодой парень: «Доставай трос. А жена пусть садится ко мне в кабину, отогревается».

Протащив меня километров 150, до кемпинга, он помог затолкать моего калеку в мастерскую автосервиса. Я, договорившись с мастерами о замене прокладки и масла, вошел в гостиницу. Парень, назвавшийся Миколой, стоял рядом со своей женой и они о чем-то говорили с моей половиной: «Устроитесь в номере, спускайтесь вниз через полчаса, вместе поужинаем», сказал он.

Мир не без добрых людей

Не знаю, о чем они говорили в теплой кабине «Мерса» пока я мерз, в своем авто. Но, скорее всего, жена нарассказала обо мне, что я закончил львовский мединститут, знаю польский и украинский языки и еще много чего, в распрекрасных тонах. Это мне стало ясно, когда мы спустились вниз и уселись за столик в кафе: стол был накрыт.

Посредине красовался графинчик с пол-литрой водки, а мой спаситель заговорил со мной на западно-украинском диалекте. Он рассказал, что они торопятся домой, т.к. им позвонили, что заболел ребенок; его жена – молдаванка и ездили в Сибирь навещать ее родственников.

За ужин с водкой он оплатил заранее. Пить Микола не стал, и я оприходовал весь графинчик. От его отзывчивости и гостеприимства на меня пахнуло родным Грозным, где я, как и мои друзья, мог пригласить их в ресторан и незаметно расплатиться с официантом; где я мог войти в любой дом и меня обязательно накормят; где мои дети носились с толпой сверстников и они всем гуртом опорожняли сверху донизу мой и любой другой холодильник.

Проснувшись утром, мы с женой, не завтракая, пошли в автосервис. Я завел машину и поехал на трассу. Только повернул на дорогу — машина заглохла. Провозившись с ней минут 10, я понял, что не заведу и направился в сервис. Там увидел насмешливое отношение, нежелание что-либо делать, понял, что говорить бесполезно. Вернувшись к непригодной для продолжения пути своей тачке, решил голосовать, надеясь на буксир. В это время, мои спасители, позавтракав, сели в свою машину и выехали на трассу. Микола, видимо сразу догадавшись, что произошло, тормознул и со смехом мне сказал: «Давай трос. Здесь километров 150 до Омска. Движок не заводи, я тебя дотащу до поворота в город, там останется километров 15. От поворота рвану в сторону дома». Погнали мы вперед, к продолжению приключений.

Остановившись на повороте в Омск, я горячо поблагодарил ангелов-спасителей и мы распрощались, чтобы никогда больше не встретиться, но помнить о приключении и друг, о друге.

Долго голосовать на повороте не пришлось. На взмах моей руки остановился ЗИЛ, взял меня на буксир, жена вновь отправилась в теплую кабину. И снова, благодаря красочным повествованиям моей жены, на нашем пути оказался добрый человек. Он дотащил меня до дома, где жила теща, а от денег отказался.

Тесть и теща, мои ровесники, приняли нас отлично. Они переговорили с соседом. Тот съездил в автомастерскую, затем зацепил мое «ведерко» за свою «Тойоту» и мы приехали к месту ремонта. Там согласились за 6 тысяч отечественных рублей перебрать движок за двое суток, т.к. масло оказалось в картере, и провернулся вкладыш. Ремонт затянулся до десяти дней. Тесть и теща приняли нас отлично, немного поделились деньгами, собак поселили на балконе.

Через десять дней мы выехали в сторону Урала, к новым впечатлениям. Я не сделал выводов из прошлых похождений и все также давил на газ. Закончилось тем, что перед Златоустом, вновь оказалась пробита прокладка, тосол начал заливать один цилиндр. Чихая и кашляя мой «Москвич» к темноте дотянул до города. Поставил я машину напротив вокзала и пошел искать ночлег. Увидев отделение милиции, заглянул туда, попросил помочь с ночлегом, т.к. на вокзале сказали, что в гостинице мест нет, а вокзал на ночь закрывается. Посмотрел я на зверьков, которые проверив у меня документы, начали хамить. Мои выдержка и спокойствие все же привели к тому, что мне с женой разрешили перекантоваться на вокзале. Утром я нашел таксиста, который отвез нас на стоянку автомастерской. Сторож созвонилась с хозяином и нам выделили помещение для ночлега. Единственно, что попросили – это хорошенько протопить помещение, что я с радостью и сделал. Были какие-то праздники, и нам пришлось ждать 3 дня, чаевничая со сторожем.

Когда появился хозяин, то я ему сказал, что на ремонт не могу выделить более тысячи рублей. Он вызвонил мастера и на следующий день, утречком я выехал в сторону Башкирии, дав себе клятву больше не газовать и не насиловать движок.

Приключения в Башкирии

Дорога бежала по равнине. Скорость я держал не более 100 км. Целый день ехал, не уставая, и остановился в «веселом» автокемпинге. Поставил машину среди фур, а сам пошел к администратору насчет ночлега. Кругом было полно пьяных: кто-то горланил песни, кто-то уговаривал подругу дать ему, кто-то выяснял отношения кулаками.

Заплатив 500 рублей, мы с женой направились в купейный вагон, стоявший на фундаменте. В коридоре лежала малопроходимая грязь, в некоторых купе двери были выбиты. Из-за одной двери слышался скандал, заканчивающийся ласками с поцелуями и клятвами в верности, а затем вновь превращающийся в ор с отборной бранью. Этот бесплатный концерт неутомимо продолжался до утра.

Утром машина не захотела заводиться. Водители фур еще не проснулись, некого было просить о помощи. Вдруг из дверей администратора вывалила компания, человек шесть. Среди них был в форме и с жетоном старший лейтенант ДПСник. Я подошел и спросил: «Ребята, поможете завести мою тачку?» Они начали разговор с вопроса – откуда и куда я еду. Когда сказал, что из Сибири на Кавказ, зауважали, говоря, что чтобы на такой технике решиться преодолеть пять с половиной тысяч километров – это надо быть героем. Поговорив, парни с неистовой силой стали толкать «Москвичонка». Будучи с похмелья и проделав кругов десять по стоянке, капитально выдохлись и хотели бросить эту затею. Но старлей заявил, что он никуда не пойдет, пока не заведет машину. Передохнув, ребята вновь стали катать меня и моя техника, пару раз чихнув, довольно заурчала, собираясь продолжать путь.

Поблагодарив парней, я выехал на трассу и погнал вперед, мечте навстречу. Не превышая скорость выше ста километров в час, проехал километров триста и попал в Башкирию. Задумавшись о своем, не заметил, как на дорогу вышел ДПСник и махнул мне своим жезлом, приказывая остановиться. Резко тормознув, я покатил прямо в кювет. Вылезая из машины, подумал: «Ну, все! Труба – дело!»

Ко мне подошли два лейтенанта и спросили, куда так тороплюсь. Подал одному из них документы и сказал, что сильно устал, т.к. добираюсь издалека, домой, на Кавказ. Они посмотрели на меня, на машину, покачали головами и предложили сесть за руль. Один из них, подогнав патрульную машину ближе к моей, вытащил свой трос. Второй – полез под мою тачку и закрепил его там. Вытащив меня из ямы, они отдали, не глядя, мои американские права, ПТСку и техпаспорт, сказав при этом, чтобы я поспал пару часиков возле них, а потом продолжил путь дальше.

Прошло с полчаса. Заснуть я не смог. Выйдя из машины, направился к офицерам и сказал, что не смогу заснуть, лучше поеду дальше. Ребята не возражали, лишь попросили меня быть осторожнее. Поблагодарив их, я рванул дальше, не предполагая, какая «радость» ждет меня впереди.

Зря я клялся. «Бесплатный цирк»

Зря я клялся, что не буду больше газовать. Начались такие уральские крутые спуски и подъемы, что на малых оборотах не было возможности подняться на эти бугры. Кроме того закрутила сильная метель, и я уже не видел по какой стороне еду. Навстречу мчалась фура, и она проехала мимо. – Фу! – Выдохнул я, — Слава Богу, пронесло! Поднимаюсь на очередной перевал. Мотор начал чихать и заглох почти у самой вершины. Ручной тормоз не хотел держать на крутом подъеме. Вывернув руль, я сдал назад и подпер машину боковым ограждением дороги.

Мы с женой немного поспали. Затем почувствовали, что начинаем замерзать. Машина не заводилась. У нас с собой были три газовых баллончика, стали жечь их. Это ненадолго помогало. Когда холод начинал одолевать, сжигалась очередная порция газа. Благо, к утру метель прекратилась, мороз начал ослабевать. Дождавшись рассвета, мы решили забрать вещи, которые сможем унести, а машину бросить вместе с компьютерами и остальными причандалами.

Выпущенные собаки убежали далеко гулять. Вооружившись ножом, начали резать веревки и скотч. Содрали с машины полиэтилен. Сняли компьютеры и процессоры, аккуратно поставив их в снег за ограждением. Рядом с ними положили коробки с CD/DVD дисками – кому-нибудь пригодится. Вслед за этим стали перебирать остальные вещи – нужное складываем в пакеты, «ненужное» кидаем за ограждение.

По встречной полосе подъезжает машина ДПС и из нее выходят два офицера. Они не приближаются.

— Двадцать лет служу в милиции, а такое вижу впервые?!? Убирай машину с дороги! – Закричал один милицай.

Мои нервы были натянуты так, что мне все равно на ком отыграться, и я ему отвечаю:
— Спускайся вниз, тормози движение. Я сейчас ее столкну, и она на повороте улетит за ограждение.
— Ты что, с ума сошел? – возмущается он.
— Все возможно, — отвечаю я.

В это время подъезжает «поливайка», обрабатывающая дорогу, от обледенения. Офицер тормозит ее и говорит водителю:
— Возьми их на буксир, дотащи до заправки. Там мы разберемся.

Милиционеры садятся в машину, разворачиваются и уезжают.
— Вам это не нужно??? Можно взять? – спрашивает водитель «самоходной бочки», глядя на компьютеры.

Он быстро стал размещать наши вещи у себя в кабине. Там места не хватило, и он начал пристраивать их возле цистерны.Я позвал собак, прицепил своего горе-«Москвича» к его «ЗИЛу» и мы поехали. По дороге моя машина завелась. На вершине я умышленно резко тормознул, трос оборвался. Обгоняю «поливайку» и вскоре заезжаю на автозаправку, где ждет меня ДПС. Как ни в чем не бывало, спрашиваю их, как доехать до населенного пункта. Они сказали, чтобы я ехал за ними, и тронулись в путь. Далеко обогнав меня, остановились на перекрестке. Один из них вылез из машины, а когда я подъехал, показал мне жезлом, чтобы ехал направо. Так они избавились от непонятных людей, отправив их в соседнюю от Башкирии Татарию.

Прощай, мой друг, «Москвичонок». Дальше еду на поезде

Мысленно благодарю милиционеров за то, что они направили меня не налево, в Абдуллино, откуда шли поезда на Кавказ, а в Бугульму. Моя машина резво бежала в сторону Бугульмы, чихая, кашляя, но не останавливаясь. Проехав километров 25, я оказался в центре города, где — на перекрестке, мой верный друг, заглох и окончательно умер. Подошли люди с предложением своей помощи. Я попросил их помочь убрать машину с дороги, и они вытолкали ее на обочину.

Подошел ко мне парень, лет двадцати восьми-тридцати. Поговорили с ним. Звали его Виктором. Он позвонил по сотовому и, вскоре подъехала «Газель». Мою машину взяли на буксир, и мы оказались на привокзальной площади. Парень сказал, что у него стоянка и автомастерская за городом, а эвакуатор освободится только вечером. Узнав, что мне надо уехать, он вместе с моей женой отправился за ветеринарной справкой на право проезда собак в поезде. Через 15 минут справки были у меня в руках. Я спросил его, сколько это стоит. Он засмеялся и махнул рукой, мол – ничего.

Давай так, предложил мне Виктор: ты оставляешь машину у меня, я тебе оставляю адрес, приедешь, заберешь. Отремонтирую так, что она хоть до Владивостока добежит. Я ответил, что для меня она хорошо послужила и умерла.
— Ладно, как хочешь. Подожди здесь минут двадцать, я подъеду.

Приблизительно через полчаса он вернулся с мужиком на иномарке. Отведя меня в сторону, сказал, что этот человек, по имени Михаил, отвезет нас в Абдуллино. Платить ему ничего не надо, только – заправить машину. Я отдал Виктору ПТС, техпаспорт и не стал снимать номера. Виктор, показывая на «Москвич», произнес: «Ты сними номера и забери ПТС. Возможно, передумаешь и заберешь ее». Я в ответ лишь отмахнулся. В пути мне Михаил сказал, что Виктор местный авторитет.

Часа через полтора мы были в Абдуллино, на вокзале. Я поблагодарил водителя и пошел в билетные кассы. Купил билеты. Выхожу из здания. Подходит ко мне милиционер и мальчик-побегушник приблатненного вида. Проверили документы. Отдали. Увидели сколько у нас сумок и снова подошли: «Пройдем в линейный отдел».

До отхода поезда десять минут. На крыльцо выходит капитан, смотрит документы, спрашивает, куда я еду. Объяснил ему все и сказал, что если не уеду, пусть с прокурором объясняется. Посмотрел он на нас, на собак и отдал документы, отпуская с Богом.

Побежали мы к поезду. Зная, что по правилам перевозят собак в первом тамбуре от локомотива, бегу к первому вагону. Проводница, толстая, глупая и злая тетка уперлась: «Не пущу, и все!» Благо, начальник поезда отвел нас к восьмому вагону и приказал молодым проводникам посадить.

С собаками мы дежурили по очереди в тамбуре. Пассажиры оказались нормальные люди и не устраивали скандалов, не смотрели косо, хотя Дина была зла и мало кого не облаяла. Так мы доехали до Армавира, где земляки нас радушно встретили и отвезли в станицу.

Я многое прошел в жизни: работал в Москве и за рубежом; отдыхал на лучших курортах; оставил в кабаках столько денег, что хватило бы не на одну иномарку. Но мы с женой можем смело сказать, что не променяем свой маленький домик у кладбища ни на какие блага. Прожив три года в станице, четко оценили, насколько приятнее ухаживать за козами и птицей, чем жить в социуме и изображать из себя что-то!!!