Почему не в Черногорию? (Часть вторая: социальная и ментальная)

Для тех, кто любит Черногорию и по-настоящему, до глубины души хочет жить в этой красивой стране, на первом месте будут стоять всё-таки не те практические вопросы, о которых я рассказывал в предыдущей статье. В конце концов, к каким-то небольшим житейским проблемам можно отнестись стоически или философски. (А их решение превратить в гибрид забавного приключения и увлекательной игры.) Гораздо важнее, как мне кажется, вопросы много более серьёзные, чем даже подвод к новопостроенному дому канализации…

Таких вот многоплановых, серьёзных и кое-где проблемных вопросов в черногорской действительности хватает. И один из них (а возможно, что и самый проблемный) — это, как ни странно, наши соотечественники. Обозначу эту и вытекающие из неё темы подробнее, тем более, что неблагоприятные изменения на сей счёт в Черногории протекали постоянно, и даже за полгода наших туда регулярных визитов они сильно бросались в глаза.

Краткий экскурс в новейшую историю заселения Черногории

Исторически сложилось так, иммиграция в Черногорию для россиян — очень мягко говоря, не редкость. Единственный бывший протекторат Российской Империи, Черногория первое время после обретения независимости в новейшей своей истории раскрыла дружеские объятия россиянам. (Но прошло лишь пять с небольшим лет до того периода, когда черногорцы поняли, какой неверный шаг совершили, и постепенно опомнились, в промежуточном итоге отдав на референдуме о вступлении в ЕвроСоюз большинство голосов «за».)

Массовые волны заселения Черногории бывшими россиянами выглядели так. Сперва в Черногорию (по окончании последней балканской войны) ехали преимущественно очень приличные и порядочные россияне (и некоторые живут там и по сей день; впрочем, многие уехали в другие страны). Затем к этой категории граждан РФ присоединились дауншифтеры — и не всегда лучшие представители этого социального слоя. В последние год-два ряды дауншифтеров условно дополнили те, кого можно назвать «неопределившимися прожигателями». (Как правило, у этих граждан в жизни случилась стандартная ситуация: умер кто-то из обеспеченных родственников и оставил в наследство дом в престижном месте Подмосковья или окрест других губернских центров. Дом продали, но пока ещё не решили, куда деть свалившиеся деньжища. Для начала купили «дачку» в Черногории и живут там, проматывая полученные от продажи наследства деньги и даже не пытаясь грамотно вложить средства.) Все годы после развала экс-Югославии в Черногории тихо и незаметно поселялись пенсионеры советского КГБ, и большинство их (с их человеконенавистническими менталитетом, мыслями и чувствами) живы по сей день и очень любят трепать нервы простым и добродушным черногорцам. Ну и главная категория, которую теперь и многие черногорцы определяют известным термином «понаехавшие». Это представители крупных российских кланов, монопольных бизнес-групп, «семей» и просто организованных преступных сообществ.

А не массовым порядком и по сей день едут в Черногорию и сознательные беглецы от российской полукошмарной действительности, и дауншифтеры, и неопределившиеся прожигатели, и все иные граждане. Но активнее всех прочих типов иммигрантов там нынче орудуют всё-таки многочисленные кланы, рыла главарей которых ежедневно мелькают по всем каналам российского ТВ. И, кстати, в значительной мере черногорские высокие цены зависят от большой численности, скажем так, не по-честному богатых россиян, которые не считают имеющиеся у них деньги по причине нетрудового источника оных. Вскоре после получения независимости Черногорией очень иронично писал об этом известный журнал «Newsweek» (заметка от 14 августа 2006 года): «Крошечная Черногория купается в российских деньгах».

«Все куповали!»

Для наглядного понимания ситуации было бы хорошо, если бы вы дружески сошлись с каким-нибудь понимающим современную ситуацию черногорцем примерно 50-55 лет от роду (то есть, с тем, перед глазами которого протекала жизнь и распавшейся Югославии, и жизнь во время балканской войны, и годы союзного государства Сербия-Черногория, и бытиё современной суверенной Черногории). Тогда вас проведут по множеству разных местностей, показывая: «А вот этот посёлок куповали «лужковские», а вот этот — «солнцевские», а вот эту долину куповали «батуринские», а вот тут всё куповали «путинские»… а вон там — «дерипасковские»… и т.д. и т.п.. Слово «куповали» имеет в данном контексте значение «непорядочно и неприлично всё скупили». Причём при этом вам назовут точные цифры, которые совершенно совпадают с аналитическими резюмё из независимых источников, и подлинные ФИО новых владельцев — все сплошь известные россиянам.

Важнейший нюанс заключается в том, что в традиционном менталитете черногорцев чётко различаются условия крупных сделок (включая куплю-продажу недвижимости). Сделка в нормальных для продавца и покупателя жизненных условиях будет признана обществом приличной и порядочной, даже если кому-то удалось в ходе её подготовки сильно повысить или сильно занизить среднюю рыночную цену. «Ну что ж, — решит общество, — значит, один из них оказался более умелым торговцем!» А вот сделка в условиях, когда продавец сильно зависит от серьёзного внешнего чрезвычайного фактора (а потому просто вынужден срочно продавать не по рыночной цене в поте лица заработанное), не получит одобрения социума.

Типичный пример, часто встречающийся в Черногории в последние годы: есть неплохой дом и из другого серьёзного имущества — более ничего. Но у владельца возникла необходимость лечить, допустим, тяжело заболевшую маму в итальянской клинике. А для этого нужно, скажем, 200 тысяч евро — как раз стоимость дома. И вот возникает некто из, к примеру, Орехово-Зуево и говорит: «Нужны 200 тысяч? Не проблема! Вот вам сумка денег — и к такому-то числу освобождайте помещения». Да, продавец возьмёт деньги, потому что они нужны для жизненно крайне необходимого. Да, местный социум ничего не скажет продавцу, кроме «Молодец! Теперь маму вылечишь, дай бог этой доброй женщине сто лет жизни!» А вот в отношении покупателя местный социум будет как минимум осторожен, а по большому счёту — надолго запомнит такое событие как своего рода плевок в душу. Потому, что (как правило) продавец всю жизнь напряжённо работал, чтобы сделать свой дом таким хорошим, а покупатель мало того, что наворовал денег в России, так ещё и поспекулировал на трудных жизненных условиях продавца.

«Сам не ам и другим не дам…»

Итак, в Черногории есть целые местности (особенно — на адриатическом побережье и на берегах агломерации заливов), где тотально скуплены вот таким макаром дома и участки. А есть местности, где тотально скуплены мелкие (и не очень) производства. Но есть и местности, в которых под предлогом инвестиций и/или строительства приобретена территория плюс вроде бы начат сам процесс (заложен фундамент и подведены коммуникации), но затем по необъяснимым причинам (как в той же Будве) действия стопорятся, и вместо объекта (работающего и приносящего прибыль и, соответственно, рабочие места и налоги) образуется громадный недострой, бездействующий полупризрак. Повторюсь: причины в таких случаях выкладываются любые, но к подлинным причинам они никакого отношения не имеют. Общий европейский финансово-экономический кризис коснулся, конечно же, и Черногории, но парадокс в том и состоит, что подобные объекты априори начинаются именно в тех сферах жизнедеятельности, которые даже в кризис высокорентабельны. Ещё раз приведу в качестве примера ту же Будву и тот объект, который начал было строить вышеупомянутый российский хам-бизнесмен: отель и по совместительству мини-курорт (СПА и всё такое прочее) должны были бы стоять почти на берегу моря. А ведь поток туристов в Черногорию в годы этого кризиса не уменьшился, а наоборот  — увеличился. Иначе, чем экономические диверсия и саботаж, подобные явления называть невозможно.

Наглядна в этом плане также известная история комбината в Подгорице — «Kombinat Aluminijuma Podgorica (KAP)». После того, как много больший, чем блокирующий, пакет акций комбината приобрела структура известного российского олигарха, с комбинатом началась полоса крайне проблемных действий и явлений. В итоге всё дошло до крайностей: до массовой забастовки рабочих (чего в Черногории не было в принципе чёрт знает сколько лет) и, в результате, решения черногорского правительства национализировать комбинат. (Странная история национализации черногорского алюминиевого комбината довольно широко и подробно освещалась и в тамошних, и в российских СМИ: «Лента.ру», «Коммерсант», в новостях русскоязычного портала «Черногория» и т.д. и т.п..)

И вот тогда-то, во время подгорицкой массовой забастовки, черногорцы начали потихоньку роптать. Пока что этот ропот малозаметен, но в общем и целом отношение населения страны к подавляющему большинству бывших россиян, как практически и во всём мире, заметно ухудшилось. В частности, и в СМИ, и в местном социуме стали открыто и даже несколько демонстративно говорить на тему «пора очистить Черногорию от русской мафии» (каковая, к слову, и вправду имеет там свои интересы и мутные делишки). Уже далеко не так охотно черногорцы продают и/или сдают в аренду многие объекты недвижимости и бизнеса (тем более, что в Черногорию теперь едут жить и из стран Европейского Союза с заметно меньшим энтузиазмом). Всё чаще и чаще не так приветливо встречают потенциальных потребителей товаров и услуг, которые владеют тугими кошельками…

Чисто совдеповское хамство и отличная местная полиция

К вышеобозначенному ропоту сами экс-россияне подливают масло в огонь, ведя себя всё чаще и чаще отнюдь не цивилизованно. Чисто российское обыденное хамство и быдловатость а ля Совок в наиболее «раскрученных» городах Черногории постепенно превращается из исключения из правил в собственно правило. Речь даже не о том, что, скажем, в городе Бар традиционный «русский» пляж с его общественным бесплатным туалетом даже в совершенно не сезонный период года сразу и легко узнаются по степени загаженности. (Но тоже ведь наглядный пример, согласитесь!) И не о том даже речь, что аляповатые помпезные, чисто «новорусские» дурновкусные постройки загадили более половины исторических видов красивейших черногорских городов. Речь о человеческих отношениях. Даже во время нашего последнего визита за три коротких дня мы четырежды наблюдали омерзительные сцены, когда отношение к добрым и вежливым черногорцам со стороны экс-россиян было возмутительным донельзя. Приходилось вмешиваться в явно назревавшие конфликты, чтобы хамов случайно не пристрелили.

Дело в том, что мало кто из новоприбывших бывших россиян знает ещё один важный нюанс общественной жизни Черногории. Черногорцы мужского пола совершеннолетнего возраста де-факто практически все владеют огнестрельным оружием, и там его легче купить, чем пневматическое или травматическое. Далеко не один раз в учреждениях общепита за соседними с нашим столиками сидели приятного вида воспитанные и культурные молодые черногорцы, абсолютно не скрывая автоматических пистолетов во внутренних карманах пиджака. А то и запросто за поясами штанов, брюк или джинсов. И даже полисмены на эти, как мы сперва думали, вопиющие случаи глядят совершенно равнодушно. Хотя во всём остальном полиция Черногории на современном этапе её развития, вполне вероятно, — лучшая в Европе.

И работа полиции, и человеческое отношение черногорских полисменов к иммигрантам, вероятно, будет для многих россиян, желающих найти новую Родину, иметь весомое значение. Потому что черногорские полисмены никогда почём зря не станут беспокоить ни в чём не повинных людей. (Не говоря уже о том, по сути, массовом терроре, который проводят в отношении мирного населения российские «правоохранительные» банды.) К тому же черногорская полиция практически не участвует в коррупции (только ловит коррупционеров). Это происходит потому, что законодательно черногорским полицейским разрешено в свободное от работы время заниматься мелким (как правило, семейным) бизнесом в определённых сферах экономики, профессиональным творчеством и преподаванием.

Например, один наш знакомый полицейский (из полиции общественной безопасности) в свободное от патрулирования время развивает небольшую эко-деревню на своей малой родине. В этой эко-деревне он построил небольшой ресторанчик и пять гостевых домиков. В ресторанчике он устраивает посиделки с национальной кухней (как правило, приуроченные к черногорским общественным и религиозным праздникам), а в гостевых домиках расселяет туристов, приехавших в те дивные места на более длительное время. Другой наш знакомый полицейский (из полиции уголовного розыска) в свободное от работы время занимается несколькими видами дополнительного законного заработка. Преподаёт право в школе частных охранников. Время от времени возит по очень трудной дороге туристов в эко-деревню вышеупомянутого полицейского. Вместе с семьёй производит пршут в родовой сушаре. Ну и главный его дополнительный заработок — гастроли. Дело в том, что он — талантливый и очень известный в мире исполнитель на черногорском национальном музыкальном инструменте (похожем на гибрид мандолины, домры и лютни). И несколько раз в году летает концертировать во многие страны мира и на массу фольклорных фестивалей. В развитых странах мира за его выступления организаторы концертов платят весьма существенные суммы денег: например, пятидневными гастролями в Канаде (куда он летал незадолго до нашего знакомства) он обеспечил платное обучение и проживание дочери в одном из самых престижных университетов Европы.

Ну и чисто внешне черногорские полицейские — прямая противоположность российским. Высокие и стройные, мускулистые и на лица приятные, вежливые до каких-то крайностей и готовые моментально прийти на любую помощь нуждающимся (вплоть до показа правильной дороги методом «езжайте за мной») — только таких и принято брать на работу в черногорскую полицию согласно кадровым правилам. Что ещё обычно нравится в черногорских полицейских россиянам — так это то, что они никогда не запрещают фотографировать их и их работу. И даже наоборот: всегда, если есть сиюминутная возможность, попозируют.

У нас был очень показательный случай, прекрасно иллюстрирующий качество черногорской полиции. Наш друг повёз нас смотреть черногорско-албанскую границу и оставленные пограничниками с обеих сторон сооружения застав. От автодороги к сооружениям бывшей югославской заставы нужно пройти несколько десятков метров. Мы вышли из такси и направились туда, но уже возле самих сооружений из-за вышки с РЛС вынырнул джип с полицейскими уголовной полиции и остановился прямо возле нас. Полицейские в этом джипе не были всем нам знакомы. Но они глянули на наши фотоаппараты и видеокамеру и сказали: «Понятно: пришли на аттракцион — «нелегальный» переход черногорско-албанской границы!» Мы смутились (поскольку они точно угадали идею), но полицейские миролюбиво продолжили: «Да ладно, мы же понимаем… Только долго тут не крутитесь: мы с коллегами в здешних окрестностях ждём албанских контрабандистов. Мало ли что может случиться: вдруг те стрельбу откроют? Такое ведь бывает иногда. В общем, чтобы в вас случайно никто не попал, постарайтесь завершить мероприятие поскорее», — после чего просто попрощались и уехали в свою засаду…

Впрочем, несмотря на самое хорошее отношение со стороны полиции в общем и конкретных полицейских в частности, если вы в Черногории что-либо натворите противозаконное, поблажек вам не сделают.

Коррупция и криминал

Я уже упоминал про взяткоёмкость некоторых юридических процессов в Черногории. И это явление показалось нам большой проблемой, из-за которой мы решили в этой стране пока что не поселяться. Потому что Черногория за годы обретения независимости стала весьма коррумпированной страной. И немалую (если не ключевую) роль в этом явлении сыграли россияне: как бывшие (эмигранты), так и периодически приезжающие туда на непродолжительное жительство.

Нет, на уровнях, к примеру, обыденного проживания или функционирования небольшого ИЧП в Черногории вряд ли кто-то из чиновников станет вымогать деньги за что-либо или просто так. А вот на уровне принятия решений, которые могут не только конфликтовать с законами Черногории, но и обходить их в существующие юридические пробелы и лазейки, — запросто. И мы подобных случаев узнали немало; в отличие от Португалии, это явление в Черногории — систематика, увы и ах. Уж не говоря о крупных коррупционных скандалах вроде ареста и приговора вице-мэру Будвы. (Кстати, по Черногории ходят плотные слухи, что коррумпирован сей чиновник был планомерно и целенаправленно одним очень известным россиянином, который несколько лет назад из Москвы публично хамил всему российскому народу, посылая в неприличное место всех, у кого нет миллиарда, а в начале января текущего года снова прославился в одной из стран Юго-Восточной Азии. И многие сведения о деятельности в Черногории этого гражданина, а также ему подобных фигурантов множества уголовных дел, заведённых во многих странах мира, можно почерпнуть на популярных интернет-ресурсах «Компромат», «Ура.ру», «Черногория сегодня» и других.)

Что же касается криминогенной обстановки, то для законопослушного иммигранта в Черногорию, скорее всего, проблем не будет. Вряд ли обворуют ваше жильё и автомобиль (мы часто видели, как черногорцы автомобили паркуют и, не ставя на сигнализацию и не закрывая дверей, идут пить кофе; часто в таких же случаях в замках зажигания мотороллеров и мотоциклов вообще ключи оставляют). Вряд ли вас ограбят на тёмной улице. И т.д. и т.п.. Короче говоря, при соблюдении правила «не вмешивайся в мутные дела» вы вряд ли станете жертвой преступников.

Впрочем, нарушающих законы Черногории людей там хватает, и иногда дело заходит далеко и доходит до стрельбы. Но в большинстве случаев такие ЧП связаны, как ни странно, с российской и интернациональной организованной преступностью (сами черногорцы — люди миролюбивые, а потому все  конфликты предпочитают решать тихо: в кафе под кофе и ракию). И об этих наглядных связях и о множественных эпизодах черногорских «криминальных войн» при непосредственном участии бывших (и не очень бывших) россиян, а также членов международной и местной оргпреступности часто говорили и говорят СМИ.

Например, в ноябре 2009 года многие печатные и сетевые издания на основе сообщения в черногорской газете «Pobjeda» рассказывали о загадочном и явно заказном убийстве российского бизнесмена Сергея Зворыгина. (А несложный поиск в Интернете даёт некоторое понимание причин убийства, тянущихся из «лихих 1990-х».) Именно в Черногории в конце января 2010 года Интерпол задержал в Черногории лидера казанской бригады (так называемой «бригаду Саймана») киллеров, и увлекательные рассказы об этом вы легко найдёте в массе новостных ресурсов. Так же легко вы найдёте сведения о том, как совместными усилиями «отмывают» деньги в Черногории бинладеновская «Эль-Каэда», колумбийская наркомафия и итальянская с русской мафии. На известнейшем портале «ЮТьюб» есть интересный репортаж «Борьба с преступностью в Черногории без результатов». Обычно в Черногории даже самые закоренелые преступники уважают деятелей науки и культуры, но случаются в этой стране и совершенно дикие выходки — например, избиение местного известного писателя с одновременным убийством его водителя (об этом сообщал 26 октября 2006 года известный новостной портал «МИГньюс»). И о вовлечённости высших должностных лиц Черногории в деятельность организованной преступности сообщали в своё время издание «Бизнес и криминал» (номер 31 (118) от 14 августа 2001 года) и новостной портал «НЬЮСру» (заметка от 2 декабря 2002 года). Ну и совсем уж развесёлую картину показали хлопцы из «Wikileaks», опубликовав в начале 2012 года на своём ресурсе некоторые сворованные документы — в разделе, посвященном безопасности на Балканах. И последний штришок, на который хочется сослаться в этой подглавке, — это заметка о русской наркомафии в Черногории, опубликованная в феврале 2009 года порталом «Черногория сегодня». (Как обычно в подобных случаях, в обсуждениях заметки много чуши написали так называемые боты, а ситуация в реальности совершенно точно, хотя и далеко не полностью, описана в тексте заметки. На эту тему мы с женой, ярые противники наркотиков, неоднократно беседовали с черногорцами, а потому подлинную ситуацию знаем неплохо. Кстати, дилеры русской наркомафии практически открыто на небольшой площади возле Морского Центра в городе Бар продают упомянутый в заметке наркотический продукт.)

Еще кое-что о собаке на сене

Вернусь к мирной обыденности к насущнейшим для эмигрантов вопросам.

В ответ на мои нелицеприятные наблюдения чисто совдеповского хамства в Черногории оппоненты обычно возражают примерно в таком духе: «Но ведь россияне предоставляют работу черногорцам на вновь открытых или купленных предприятиях!» (С намёком, что можно было бы за это и потерпеть…) Это не совсем так, а в некоторых областях скромной черногорской экономики совершенно не так.

Дело в том, что Черногория — страна преимущественно аграрная. Разные отрасли сельского хозяйства включают львиную долю занятости черногорского коренного населения. И отрасли эти чётко делятся на традиционные и на универсальные для любой страны. В традиционные отрасли бывших или регулярно приезжающих россиян попросту мягким образом не пустят. (Например: виноградарство и виноделие, производство ракии, выращивание оливок и маслин и производство из них масла). Потому, что эти отрасли подразумевают многовековое, передающееся практически только по наследству владение родовой землёй. Эта земля уникально подготовлена для конкретных занятий, также передающихся по наследству и практически на генном уровне из столетия в столетие. А в универсальные для любой страны отрасли (например, производство злаковых, огородных и бахчёвых культур, садоводство) россияне сами не пойдут. Хотя бы потому, что такие отрасли в конкретных черногорских условиях подразумевают физически тяжёлый труд, зачастую по колено в мокрой и «грязной» почве и при минимуме автоматизации производства. А от такого труда (зачем скрывать?) имеющие возможность переехать в другую страну россияне попросту отвыкли, ибо на родине они — в подавляющем большинстве жители городские. Да, исключения из этого правила в Черногории известны, но чтобы их пересчитать, хватит пальцев всего двух рук.

А в иных сферах скромной черногорской экономики бывшие или регулярно приезжающие россияне черногорцам работу в основном не предоставляют. Зато предоставляют «своим». В туристических организациях Черногории, которыми владеют россияне, сплошь работают бывшие соотечественники. Обслуживание громадного парка частного (которым владеют олигархи и прочие нехорошие граждане) маломерного флота (в основном, яхт и катеров), приписанного к портам Черногории, осуществляют экс-россияне. Строительные организации, постоянно возводящие частные коттеджи и дворцы для россиян, тоже состоят из россиян (либо бывших, либо приезжающих на сезонные работы). Масса русских адвокатских и юридических контор, где работают только юристы-иммигранты. И т.д. и т.п.. В последнее время в среде иммигрантов-россиян появилась тенденция выкупать или брать в многолетнюю аренду у черногорцев торговые точки, вытесняя тем самым из мелкого торгового розничного бизнеса значительную массу трудоспособного местного населения (что местами тоже вызывает закономерный ропот).

Что же касалось конкретно нас с женой, то оказалось, что в выбранной нами сфере деятельности (внутренний туризм) в Черногории чересчур высока конкуренция именно в среде русскоязычного населения. К этому добавляется то немаловажное и малоизвестное обстоятельство, что в Черногории в этой сфере (а особенно — по разряду мелкого бизнеса) много и пришлых специалистов: как из стран бывшей Югославии (в основном, из Сербии и Хорватии), так и из соседней Албании. Причём число приезжих специалистов неуклонно растёт вместе с ростом интеграции в Европе. И для этого слоя приезжих интеграция в туристический бизнес Черногории особых трудностей не представляет. (И, к слову, это же явление является причиной большой и заведомо проигрышной для новоприбывших россиян конкуренции практически во всех других сферах.) Мне кажется, что мы с женой поступили правильно, обдумав свои возможности и сравнив количество и качество временного, трудового и финансового наших ресурсов с такими же ресурсами у будущих неизбежных конкурентов…

И, кстати, собственная черногорская безработица (не относящаяся к иммигрантам) имеет там место, и численные её показатели вполне велики. Сведения о численности черногорской занятости и качественной сути черногорской безработицы можно найти в заметке близкого к тамошним правительственным кругам русскоязычного издания «Черногория сегодня», опубликованной 2 июля 2012 года. Также легко найти выдержки из документа правительства Черногории «Стратегия предотвращения бедности за 2011 год», который довольно точно передаёт сложившуюся тогда ситуацию. (Как ни странно, но начиная с 2007 года в Черногории и за её пределами очень редко появлялись какие-либо толковые и системные сведения о состоянии тамошней экономики, тем более — сведения совершенно честные.)

Прочитав этот документ, обратите внимание на простые и понятные цифры:

1. Среднестатистически уровень безработицы сравним с португальским, но не с испанским (что может только радовать потенциальных иммигрантов в Черногорию);
2. Большинство вакансий предназначались только на временную работу (что, возможно, даже привычно для бывалых россиян);
3. Если отбросить данные по гражданам других республик бывшей Югославии, то получается, что россияне — на первом месте по числу получивших разрешение на работу в Черногории (что вызывает странные ассоциации);
4. Почти половина таким образом пристроенных экс-россиян сосредоточена в прибрежных городах, являющихся крупными экс-югославскими и международными курортами (что вряд ли обрадует тех россиян-эмигрантов, которые прекрасно понимают специфику и инфраструктуру курортных городов и неизбежную сезонность доходов в них).

Ну а общие сведения о весьма слабой экономике Черногории легко почерпнуть в соответствующей статье «Википедии».

В какое сообщество интегрироваться-то будем?…

Как бы и почему бы то ни было, бывших и регулярно приезжающих  россиян в Черногории — тьма тьмущая. И тут для желающего переехать в эту чудесную страну возникают две серьёзные проблемы. Первую обозначу просто: а на кой ляд стоило вообще тратить деньги, силы и время на переезд, если тут вокруг полным-полно соотечественников, пытающихся (осознанно или подсознательно) перенести нехороший современный российский менталитет в другую страну?
А вторая проблема много глубже и сложнее.

Есть одно из неписаных правил удачной и успешной иммиграции. Оно гласит примерно следующее: иммиграция состоялась на «отлично», если удалось хорошо интегрироваться в местное общество. Иммигрантские сообщества, даже самые большие и сложные, всегда сильно отличаются от местных социумов и по менталитету, и по культуре общения, и по системе ценностей. Таким образом, чтобы успешно интегрироваться и удачно иммигрировать в Черногорию, нужно сделать многое. Понять и принять черногорский образ жизни. Выучить здешний вариант сербо-хорватско-басанско-черногорского (вот как он теперь правильно называется в научном и образовательном сообществе Европы! Впрочем, сами черногорцы предпочитают называть его проще: черногорский…) языка и бегло говорить на нём. Постоянно общаться и дружить с местными семьями. Непременно вести хотя бы приусадебное хозяйство. Искренне отмечать традиционные праздники и делать в повседневной жизни массу подобных дел. То есть, кратко говоря, нужно стать черногорцем. (И мы с женой знаем несколько таких успешных примеров.)

С другой стороны, множество отдельных экс-россиян и даже небольшие компактные социумы живут в Черногории очень давно и знают очень многое. А иногда даже (во время приступов альтруизма) могут хорошо и недорого посодействовать в чём-либо. И общаться с этим социумом тоже, бесспорно, надо и иногда даже необходимо. И вот тут для любого вновь прибывшего и возникает та глубокая проблема, являющаяся и соблазном, и конфликтом интересов одновременно. Больше общаться с иммигрантами, ведя иммигрантский образ жизни, и тем самым интегрироваться в общество иммигрантов? Или же общаться больше с черногорцами, стараясь вести их образ жизни (который, что важно, далеко не всегда совпадает с российским образом жизни, несмотря на явную родственность народов)? Ведь эти два вида общения друг другу в практической жизни чрезвычайно мешают. Очень, очень немногие избегают соблазна быть пусть даже в мягкой форме, но изгоями-иммигрантами, и в ходе этого конфликта интересов ментальности выбирают возможность стать черногорцами.

Подавляющее большинство переехавших в Черногорию по сути своей черногорцами так и не стали.

Религия

Отчасти многим экс-россиянам полностью интегрироваться мешает и то важное обстоятельство, что Черногория — страна очень и очень религиозная. Без фанатизма и всяких фундаментализмов, очень веротерпимая и толерантная, но всё равно очень и очень религиозная.

Все четыре основные конфессии имеют здесь свои интересы и большой электорат. Примечательно, что в последние годы в стране практически совершенно не возникают межэтнические и межконфессиональные столкновения и даже споры. Более того: к чести черногорцев нужно заметить, что в их менталитете принято хранить и лелеять самые тёплые дружеские чувства вне зависимости от сходства или разницы вероисповедания. Очень часто даже внутри одной семьи люди исповедуют разные религии, но это чаще всего только укрепляет семьи.

Могу привести два ярких примера, которые мы хорошо знаем. В последний наш приезд мы арендовали жильё у парня по имени Милан. Его отец и мать — католики, один дядя — мусульманин (при этом его жена — православная), другой дядя — православный (а его жена — мусульманка), жена Милана — католичка, сам же Милан и вовсе атеист. Практически все религиозные праздники (всех конфессий!) эта семья отмечает совместно. И второй пример. Один наш знакомый православный священник (западный украинец по происхождению, окончивший Московскую духовную семинарию) арендует жильё у католической семьи и периодически заказывает такси в небольшой семейной фирме о трёх или четырёх автомобилях, члены которой (включая конкретного водителя, который обслуживает священника) — мусульмане. Основную массу продуктов питания святой отец ходит покупать в магазинчике, которым владеет еврейская семья с соответствующим вероисповеданием. Разница в вероисповедании не мешает нашему знакомому православному священнику дружить в свободное время с этими тремя семьями.

Мера взвешенности во всём — один из осознанных и подсознательных символов, выраженный практически в любом доме черногорцев...

Так вот: подавляющее большинство черногорцев не понимают атеистов в принципе. Они не понимают, как можно не ходить в церкви, соборы, мечети и синагоги с искренними побуждениями. Не понимают, как можно не соблюдать постов и не праздновать религиозных праздников (включая основной для черногорцев, у каждой семьи — в разные даты: день семейного святого). Не понимают, как можно не посещать исповеди и не жертвовать денег на постройку того или иного храма. То есть, по большому счёту, не воспринимают атеизма как такового. Может быть, человека будут уважать официально за его действия (хорошую работу, успешный бизнес, соответствие слов и дел). Но в плане личного общения будут, скорее всего, обделять вниманием как минимум и как максимум — тихо (а то и вслух) презирать. Пусть в мягкой форме, но именно так. Не знаю, как — для большинства потенциальных эмигрантов, но лично мы с женой это неписаное условие успешной интеграции в черногорское общество принять не смогли, потому как оба — убеждённые атеисты.

Семья и женский вопрос

Есть в черногорском обществе ещё один важный и ключевой нюанс, который исходит из предыдущего, религиозного.

Низовая структура этого общества — не индивидуум, а семья. Обычная семья: муж, жена, дети, родители мужа и жены и т.д. и т.п.. И в черногорском обществе недостаточно быть семейной парой без детей, ибо и на сознательном, и на подсознательном уровне для черногорцев такие пары выглядят как минимум странно и нелепо, а как максимум — подозрительно. И все те несколько положительных примеров полной интеграции в черногорское общество, которые мы знаем, являются семьями с детьми и регулярно приезжающими родителями и прочими родственниками. Ну а как быть нам с женой, если мы пока (как минимум, в течение ближайших 2-3 лет) не планируем создавать потомство? — а никак. Только один вариант: создавать потомство. В Черногории принято создавать потомство практически в любых жизненных ситуациях и обстоятельствах, иногда даже — вопреки здравому смыслу и логике (то бишь, не задаваясь вопросом «А сможем ли мы обеспечить детям должные условия жизни и воспитания?»). Увы и ах, но этот нюанс успешной иммиграции и интеграции мы принять не смогли, как не смогли принять и несколько заниженную роль женщины в ячейке черногорского общества — семье.

Нет, не подумайте ничего дурного: современные черногорки весьма эмансипированны и даже феминизированы. И на традиционных, казалось бы, мужских рабочих местах трудятся: таксистки, мэтрдотели, рыбачки и матросы-мотористки, к примеру… много бизнес-леди, опять же… И в повседневной личной обыденности мало чем отличаются от, скажем, парижанок: и в мини-юбках гуляют, и курят, бывает… и парням спуску не дают (многие занимаются каратэ и дзо-дзоцу; в Черногории хорошо преподают эти единоборства), и на дискотеках пляшут ого-го… Но!

Согласно многовековым традициям, в обычной черногорской семье они добровольно занимают в иерархии место замужем в буквальном смысле слова: ЗА мужем. Когда эта семья общается с людьми, не являющимися её членами, то проявляется это в том, что, например, жена преимущественно молчит и только отвечает, если муж её спросит. Все важные вопросы и события в семье планировать будут совместно муж с женой, но конечное, определяющее и устанавливающее слово будет за мужем. Даже в том случае, если основным кормильцем семьи будет жена (пример: муж работает простым водителем, а жена содержит небольшой магазин с приличным доходом), то всё равно решающее слово будет за мужем. Причём, как правило, в каких-то сложных и витиеватых событиях (например, постройка нового дома или организация празднования юбилея) активное участие будут принимать родственники жены, но и даже в этом случае решающее значение получат слова и дела именно мужа и родни с его стороны. Вне зависимости от национальной, социальной и религиозной принадлежности.

Можно привести ещё много иллюстрирующих примеров, но в общем и целом явление, надеюсь, ясно. Причины этому родились в эпоху Средневековья, но почему по сей день существует это добровольное занижение собственной роли и значимости, мы с женой совершенно не поняли, а потому и не приняли.

И напоследок…

Самые общие (хотя и приводящие к определённым мыслям) и свежие факты и цифры о Черногории вы можете найти на известном интернет-портале «Книга фактов». О жизни бывших россиян (в контексте традиционного менталитета) в Черногории была неплохая статья на ресурсе «О Черногории — взгляд изнутри», опубликованная 8 декабря 2008 года. О своеобразном пути Черногории в Европейский Союз вкратце рассказал 30 июня 2012 года Дмитрий Семушин, европейский обозреватель ИА «REGNUM». Ну а реалии общей перспективы развития страны описал известный балканский экономист Йоже Менцингер для материала от 24 декабря 2012 года, опубликованного на портале «Черногория».

И, хоть администрация «Не сидится» не приветствует политических тем, говоря о Черногории, нельзя не сказать о геополитике. На известном неоднозначном портале «Евразия» вы легко найдёте текст, являющийся то ли полу-«сливом» и полу-«вбросом» важной информации о грядущем будущем страны (причём, что забавно, одновременно с разных конкурирующих сторон), то ли своего рода саморазоблачительным репортажем о, скажем так, негласной деятельности разных текущих государственных режимов «на полях» Черногории. Каким бы по жанру ни был этот текст, важно понять один момент, от которого прямо зависят судьбы тех или иных иммигрантов в Черногорию из числа россиян. Почти всё сказанное в нём одновременно является правдой о деятельности ВСЕХ сторон пока ещё относительно джентльменского противостояния. Но если вдруг в Черногории, что называется, бабахнет, то ВСЕМ этим сторонам и их возомнивших о себе невесть что лидеров будут абсолютно безразличны совершенно возможные беды и страдания простых бывших россиян, волею судьбы и/или собственных желаний оказавшихся в этой прекрасной стране.

* * *

В конечном итоге мы с женой решили пока повременить на тему поселения в Черногории. Хотя, может быть, спустя какое-то время, если в Черногории будут происходить какие-то существенные изменения в вышеописанных «предлагаемых обстоятельствах», мы будем периодически жить и работать в этой, безусловно, очень интересной и красивой стране…

Фотографии Антонины Мартынюк (моей жены)